Как общество должно решать проблему бездомных?

«Жалко, что у нас нет лицензии на отстрел бомжей», — таким откровенным признанием поразил на днях общественность мэр Читы Анатолий Михалев. Случилось это при обсуждении проблемы бездомных. И хотя спустя несколько часов, после того, как «крик души» градоначальника растиражировали СМИ, он извинился и официально заявил, что хотел сказать совсем не это, невольно Анатолий Михалев в очередной раз обратил внимание общества на застарелую проблему — огромное число бомжей в современной России. По сути власти на всех уровнях об этом знают, а вот заниматься бездомными брезгуют.

Ежегодно в морозы десятки бомжей гибнут в теплотрассах, умирают от алкогольных суррогатов. При этом значительная часть из них и не желает жить в нормальных условиях, привыкнув к скотскому существованию, а потому представляет немалую угрозу для общества. Бездомные, в силу разных жизненных обстоятельств оказавшись на самой низкой социальной ступени, разносят болезни и живут чаще всего на то, что удается украсть (хорошо, если не ограбить кого-нибудь).

Как общество и власти должны решать хроническую проблему уличных бродяг? Признание мэра Читы в очередной раз подтолкнуло к жарким дебатам на эту тему. Одни утверждают, что придумывать ничего не надо — необходимо заставить тысячи бездельников работать и лечиться. Действовал же закон о тунеядстве в советское время, когда добрую часть бездомных и алкоголиков удавалось направить на путь истинный. Другие считают, что силовые методы воздействия могут только усугубить проблему. Нужно дать им возможность работать, и тогда они сами не захотят бомжевать.

Так что же все-таки эффективнее в лечении хронической социальной болезни — метод кнута или пряника? Об этом — в сегодняшнем выпуске «Дайте сказать».

Чтоб не воняло?

Юрий ПОТАПЕНКО, бывший бомж, организатор биржи труда для бездомных:

— Меня буквально вчера попросил выступить на эту тему один из федеральных телеканалов, они снимают передачу о бомжах после нашумевшего заявления читинского мэра. Вообще, когда чиновник уровня главы большого города дает подобные комментарии, пусть он потом за них хоть тысячу раз извинится, это говорит об истинном отношении властей к проблеме. Правильно, зачем что-то делать — взять всех и расстрелять, чтоб не воняло.

Сейчас все кому не лень снова говорят на эту тему — представители власти, политических партий, движений, отреагировал и главный по правам человека в нашей стране. Правда, боюсь, что поговорят и забудут. А надо дело делать — находить общий язык с местными органами власти, создавать реабилитационные центры, помогать бездомным с документами, работой и жильем. А то говорят: 17 тысяч рублей мы тратим на одного бомжа. И где, скажите, эти деньги? Да дорогой ты мой, чиновник, займись делом, найми не коммерческие, а общественные организации, которые начнут что-то реальное предпринимать, чтобы наконец не бродили по улицам наших городов грязные бомжи целыми бригадами. Ведь опыт работы нашего бюро доказал, что эта проблема решается. Причем, далеко не методом расстрела (дурь какая, и до чего все-таки человек договорился).

Понятно, что в России таких бюро для бездомных, как у нас, почти нет, и я, испытав на собственной шкуре, что это такое — быть бомжом, поневоле стал инициатором биржи труда для бездомных. Но мой опыт сегодня постепенно перенимают в нескольких регионах страны. Ничего запредельного, невыполнимого в этой методике нет. Ведь почему становятся бомжами? Как правило, потому что человек, в силу разных причин, остается без документов и жилья — убежденных-то бродяг единицы. А если он еще и любит выпить — путь на дно обеспечен.

Устроиться на работу он не может, потому что у него нет документов, а документы он не может получить, потому что у него нет денег. Замкнутый круг! И у нормального-то человека возникает масса проблем, когда он теряет паспорт — представьте, каковы они у бомжа. Как относятся к нему, немытому, вонючему пьянице, напыщенные тетки в конторах. А мы у себя в бюро не брезгуем — помогаем с оформлением документов, даем временное жилье, чтобы человек встал на ноги, обеспечиваем работой. Это все, что нужно бомжу, если он хочет вытащить себя из трясины, в которую попал.

Дальше уже все только от него самого зависит. Конечно, не у всех силы воли хватает, кто-то опять оказывается в подворотнях и теплотрассах, но как показывает опыт нашей работы, почти треть (27,3%) возвращаются к нормальной жизни.

Недавно мне пришла бумага из Минздравсоцразвитя, в которой сообщается, что мой опыт рекомендовано распространять и в других регионах страны. Так что, на мой взгляд, надо просто работать чиновникам. Хотя я понимаю, что они работать не любят. На данный момент нам удалось пристроить 94 человека, за годы работы через наше бюро прошло уже несколько тысяч бездомных. По нашим данным, у нас в одном только Екатеринбурге 2640 бомжей, так что работы хватит всем, да еще и на годы вперед.

Для того чтобы проблема сдвинулась, нужен закон о социальной реабилитации такой категории граждан, и я уже лет 10 бьюсь над тем, чтобы его пробить. Нужна защита бездомных, а она находится в крайне плачевном состоянии. Бомжей сторонятся, шарахаются от них, как от прокаженных, почти ни у кого не возникает желания вникнуть в проблемы такого человека. Не хочется кликушествовать, но ведь от такой судьбы никто не застрахован. Пожар, к примеру, — и человек в один момент остался без дома и документов. А сколько сегодня мошенников на рынке жилья. Распадаются семьи — и человеку порой абсолютно некуда пойти. Нужна помощь таким людям именно на начальном этапе. Тогда и само общество будет чувствовать себя в большей безопасности.

У нас же в большей степени такая помощь оказывается на словах. Уже который год власти носятся с реабилитационным центром для бездомных в Лебяжьем под Каменском-Уральским. Уже кучу «бабок» в него вложили. А толку никакого. Вообще, где чиновники, там, на мой взгляд, нищета разруха и голод. А потом, для чего этот центр? Туда что, насильно будут свозить бездомных? Они же добровольно туда не поедут. Потому что там нет главного — работы.

К тому же местные жители то и дело протестуют. Выходят на митинги против строящегося «бомжатника», как они его называют. И их понять можно. Для них это, прямо скажем, опасное соседство. На самом деле, этот центр — чушь, показуха для галочки. Вы думаете, там кто-нибудь работать будет? Принудительно вообще никого невозможно заставить что-то делать. И никакого нового закона о тунеядстве не нужно. Мы это уже проходили, когда под статью тысячи невинных людей попадали. Да и зачем заставлять, когда большая часть сами пойдут работать, будь у них такая возможность.

А для предоставления такой возможности нужно приложить усилия. Несмотря на то, что моя программа работает уже 12 лет, я каждый день без десяти пять встаю. А через час уже выезжаю на объект, и там до вечера —такая дисциплина выработалась годами. В какой-то степени для бездомных я и сам пример человека, который вытащил себя из болота за волосы. Чиновникам, при их размеренной жизни, такое рвение, конечно, ни к чему. Они свою зарплату и без того получат. Так что хотя бы не мешали другим работать, и то благо.

Заставьте их работать

Владимир КАДОЧНИКОВ, до 1991 года первый секретарь Свердловского обкома КПСС:

— Огромное число бомжей на улицах наших городов, масса опустившихся людей в деревнях — в немалой степени это та проблема, которую государство само и создало. А теперь из уст чиновников мы слышим примерно следующее: мол, это и не люди вовсе, таких только и остается, что расстреливать. Получается, что тысячи людей сначала просто выбросили на улицу, когда не стало работы и не на что стало получать образование — гуляй, Вася, мы тебя не знаем, а сейчас от них пытаются избавиться. За последние 20 лет действия волчьих законов сильнейшие выжили, слабые опустились на дно. И что, надо поскорее с ними покончить, чтобы никому не мешали своим видом? Словом, звучат самые бредовые предложения о том, как решать проблему бездомных.

Между тем в советское время схема по трудоустройству и лечению действовала безотказно. По всей стране, в каждом городе работали бюро по трудоустройству, специалисты знали потребности предприятий и направляли тунеядцев и алкоголиков на различные работы. Да, пусть это был и принудительный труд для тех, кто попадал под статью закона о тунеядстве, но я считаю, что это было благом для самих этих людей, которые оказались у черты или за чертой. Для них это был шанс начать новую жизнь. Их же не на рабские работы направляли, как сегодня иногда пытаются обрисовать действовавшую тогда систему, — тунеядцам и алкоголикам предоставляли работу, при этом еще и лечили их. Сегодняшним бомжам это и не снилось! Кто тебе, обовшивевшему бродяге, даст сейчас работу, и кто на какие средства будет тебя бесплатно лечить от алкоголизма?! В немалой степени это решало социальную болезнь: когда алкоголиков и тунеядцев направляли в так называемые ЛТП (лечебно-трудовые профилактории), это давало возможность вздохнуть свободно их семьям. И пусть не все после ЛТП становились здоровыми членами общества, но немалый процент все-таки действительно начинали жить по-новому. К слову, далеко не всегда таких людей направляли заниматься низкоквалифицированным трудом. Хорошо помню, как директор завода имени Лихачева в Москве рассказывал мне, что у них на предприятии (а надо сказать, там действовало одно из крупнейших ЛТП, в котором работало почти 2000 человек), что среди этих бродяг оказывались и очень ценные специалисты. Многие из них умнейшие люди, и порой такие инициативы вносили, что и опытные инженеры никогда бы не додумались.

Я понимаю, что в сегодняшних условиях подобную схему вмешательства общества в судьбу бродяг и алкоголиков реализовать довольно сложно. Но при желании взять ее за основу было бы можно. Ибо найти возможность работать, на мой взгляд, можно всегда — было бы желание. Смотришь на них — пропитые, избитые, грязные. Ходят по 5—6 человек, роются в помойках. На них не только смотреть противно — они же еще и опасны для общества. Заразу разносят, при этом все как один — потенциальные воры, преступники. Конечно, стрелять их не надо, но заставлять работать просто необходимо. Понимаю, что на коммерческие предприятия их не возьмут, ибо какой хозяин обрадуется такому работнику, но, думаю, при желании всегда можно найти целый ряд работ, востребованных обществом, где бы они могли работать. Это больные, опустившиеся люди. И надо дать им толчок к нормальной жизни. Так что в какой-то форме закон о тунеядстве, я уверен, должен начать действовать. И лечить бомжей надо принудительно, поскольку 99 процентов из них — алкоголики. Две основные причины появления огромного числа бомжей — тунеядство и алкоголизм — ходят рука об руку.

Думаю, многое из того, что было в советское время, не мешало бы сегодня воплотить. Вот только, если честно, как мне кажется, государство и не думает всерьез заниматься этой проблемой.

Кстати

Бездомные в США составляют социальную группу численностью, по разным данным, до 3,5 млн человек.

Хотя точные оценки их числа затруднены. Согласно отчету министерства обеспечения жильем и городского развития США, в стране имеется около 750 тысяч бездомных людей, из них 190 тысяч — несовершеннолетние. Доклад базируется на данных, предоставленных организациями, которые обслуживают бездомных. При этом исследование Института урбанистики показало, что около 3,5 млн человек были бездомными в течение длительного периода (в том числе 1,35 млн детей). Так, в ночлежках Нью-Йорка каждую ночь ночует свыше 37 тыс. бездомных (в том числе 16 тыс. детей).

В тему

В СССР конституция гарантировала обеспечение и распределение бесплатного жилья для жителей страны.

В эпоху Хрущева была распространена «борьба с тунеядством»; под флагом этой борьбы, во время кампаний бродяг отлавливали и отправляли на жительство в сельскую местность.

Социальное происхождение бездомных было самым разным; например, спившийся доктор исторических наук В. Т. Бучин (Ленинград), изгнанный из своего дома бывшей женой, становился бездомным, ночуя в подъездах и подвалах.

От случая к случаю в столичных городах проходили профилактические мероприятия в отношении бездомных: например, в 1980 году перед Олимпиадой из Москвы и Ленинграда были вывезены все жившие там бездомные в областные города районного подчинения и поселки городского типа, удаленные от столичных городов на расстояние 100 и более километров.

Особое отношение в СССР было к бездомным детям: задержанных бездомных детей не отпускали, а отправляли в специальные детские дома.

Экономически бездомные поддерживали себя подработкой на разовых работах, сбором и сдачей бутылок, мелкой уличной торговлей, перепродажей мест в очередях, реже — попрошайничеством.

В период перестройки давление милиции на бездомных ослабло, и в города ринулись все те, кто не рисковал туда сунуться. Так что первопричиной увеличения количества бездомных, возможно, являются новые экономические отношения в стране.

Елена МАЦИОНГ

«Уральский рабочий» 05 марта 2011г.